У меня в руке талисман удачи…

Поэт Есенин панически боялся милиционеров, художник Сезанн — рукопожатий и прочих прикосновений. Даже отец психоанализа Зигмунд Фрейд всю жизнь страдал птеридофобией — боязнью папоротников. Но по сравнению со мной все они были просто счастливчиками. Ведь для студентки-первокурсницы не может быть ничего хуже тестофобии. Это, друзья мои, неконтролируемый страх экзаменов! Да еще — накануне летней сессии.

Во время зимних экзаменов я забывала все, что знала. Тройки мне ставили из жалости к моему бледному виду, макаронной походке и обмороку, случившемуся на первом зачете. Куратор курса сказал тогда: «Анна, на летней сессии пощады не ждите. Если каждый лентяй будет уверять, что у него какая-то там фобия… Вы на бюджете учитесь? Так вот, одна тройка в конце первого курса — вылетите на платное обучение».

Вылететь на платное было смерти подобно. В нашем вузе семестр стоит двести тысяч рублей. Таких денег у моих предков сроду не водилось.
Весь семестр я вкалывала, как папа Карло. Народ в кино или на дискотеку, а я — домой и зубрить. К летней сессии любой предмет знала на «отлично». Да что толку, если на экзаменах меня поджидает тестофобия. Пойди и докажи, что ты не лентяйка, не тупица, а человек с психологической проблемой. Но кого это волнует? Оказалось, все же волнует — моего сокурсника Веньку Киселева. Именно он рассказал мне о фобиях великих людей.
— Режиссер Альфред Хичкок страдал боязнью овальных предметов, — «утешал» меня Веня. — Он даже яиц из-за этого не ел.
— Отстань со своими яйцами! — панически кричала я. — У меня жизнь рушится, а ты мне про Хичкока… Никто мне не поможет.
Веня со значением посмотрел на меня и веско сказал:
— Тебе помогу я. Есть одно средство. Только это страшная тайна.

Позорная тайна

На другой день сразу после лекций Веня затащил меня в пустую аудиторию

— Аня, поклянись, что никому не скажешь и не покажешь, — торжественно начал он.
— Что не покажу, Веня?
— Понимаешь, мне стыдно сознаться…

Вот только не хватало Венькиных позорных тайн!
Стыдно, так не сознавайся.

— Поклянись, что никому не раскроешь секрет моего поступления.
— Хорошо, клянусь.
— Так вот, в школе я учился средне…
— Да ладно заливать!

Венька сдал ЕГЭ на сто баллов, победил на всероссийской олимпиаде, и в наш вуз ему чуть ли не красную дорожку раскатали. Иначе как «профессор Киселев» его не называли даже самые строгие преподаватели. Зимнюю сессию Веня сдал не просто отлично, а блестяще!
— Это не моя заслуга. Дело в нашем семейном талисмане! — торжественно заявил Венька.
Он поведал мне удивительную историю. Оказывается, его прадед был археологом, вел раскопки в Египте, в фараоновых гробницах. Там, кроме всяких черепков и черепов, нашел амулет с изображением жука-скарабея. Все свои находки прадед, как положено, сдал государству, но амулет оставил себе.
— Молодой был, вот и поддался слабости, — объяснил Веня. — Зато с этим амулетом он всю войну прошел сапером. Каждый второй в саперных войсках погибал, а у прадеда ни царапины!

Потом амулет перешел к Вениному деду. И опять — чудесное спасение. Дед Вени с группой геологов летел на вертолете, который потерпел аварию и свалился в бурную сибирскую реку.

— Все погибли, Аня, — говорил Венька. — А дед спасся. Уцепился за бревно и выплыл. Про него говорили, что в рубашке родился. Но в нашей семье знали: это талисман сработал. Причем у нас все образованные, без суеверий и всяких там предрассудков! Правда, мама моя в талисман не верила, смеялась… Пока они с отцом не оказались в горах под селем. Они альпинизмом занимались, и где-то на Кавказе их накрыл селевой поток. Мама до сих пор без ужаса вспоминать не может. После спасения она, конечно, стала на талисман глядеть по- другому. Сама мне его на олимпиаду, а потом на ЕГЭ совала. Когда сдавал, все шло, как по маслу! Даже то, что не учил, откуда-то в башку лезло. Так что держи, Аня!
Веня вынул из кармана камешек — чуть больше сливы. Он был овальной формы (Хичкок бы испугался), потемневший от времени, шероховатый на ощупь. На его выпуклой поверхности был вырезан жук, а на обратной стороне — какие-то непонятные символы. От амулета веяло древностью, тайной. Он и впрямь словно прибавил мне силы, пока я завороженно держала его на ладони. Будто издалека донесся голос Вени:

— Аня, очнись!
Зажав талисман в кулаке, спросила со слезой в голосе:
— Веня, ты мне его и правда на сессию дашь?
— Да бери! На каждый экзамен носи. Не в кармане держи, а в кулак левой руки зажми, пока не сдашь.

В первый экзамен на ватных ногах подошла к столу, взглянула на кучу билетов. Сжала кулак так сильно, что талисман впился в мякоть ладони. Вот бы достался семнадцатый билет… С неожиданной решимостью взяла первый попавшийся, взглянула на оборот. Ура, номер семнадцать! На любой вопрос из него могла ответить без запинки, если бы не моя фобия. Но ее-то как раз — будто не бывало. Преподаватель смотрел настороженно: видно, вспомнил мой обморок на зимней сессии.
— Как вы себя чувствуете? — спросил он не без иронии.
— Нормально.

Стала отвечать, крепко сжимая спасительный амулет. Голос мой дрожал, но все ответы были верными — преподаватель мерно кивал, а на третьем вопросе просто прервал меня. Вдруг станет гонять по всему предмету? Нет, он открыл мою зачетку и поставил «отлично». Я обернулась — Веня поднял голову от своего билета и спросил одними губами: «Ну, как?» Я растопырила пять пальцев. Он улыбнулся и подмигнул. Венька знал тайну моего успеха.

От экзамена к экзамену моя уверенность крепла. Если даже буду тонуть, талисман выручит меня, как выручил Венькиного деда. Если меня накроет селем самых каверзных вопросов, выберусь, как мама и папа моего друга.
В конце сессии куратор назидательно сказал: «Вся сессия на «отлично». Труд, дорогая моя, лучшее средство от фобий».
Как же! Это мой талисман меня хранил.

Привет, обманщик!

Мне захотелось сделать Веньке какой-нибудь подарок — в благодарность за чудесное спасение. Что-нибудь умное и с намеком, например, книгу по археологии или альбом с видами Египта. По дороге в книжный магазин заметила вывеску — «Восточные сувениры». Вот что мне нужно!

В полумраке магазинчика пахло ароматическими благовониями. На прилавке под стеклом всякие штучки: ожерелья, миниатюрные амфоры, нефритовые фигурки животных… А это что такое? На нижней полочке рядком лежали несколько амулетов с изображением жука-скарабея. Потертые, таинственные, древние… Точно такие, как тот, который все экзамены грелся в моем потном кулачке.

Вне себя от ярости выбежала из магазина и набрала Венькин номер.
— Привет, обманщик! — проорала в мобильник. — Твои талисманы продаются на каждом углу — по сотне за штуку! Зачем ты мне врал?
— Чтобы помочь, — отвечал в трубке веселый Венин голос. — Ты сессию сдала? На бюджетном отделении осталась? Что и требовалось доказать.
— Этот талисман просто туфта! Кстати, я вспомнила: твой прадедушка был вовсе не археологом, а врачом. Ты мне сам говорил в начале первого курса.
— Не злись, — спокойно отвечал Веня. — Это же простой психологический трюк. Вселяешь в человека уверенность, и он расстается со своей фобией. Ань, ты же все экзамены честно сдала, без шпаргалок. Я помог убрать то, что тебе мешало: твой страх.

Он был прав, этот «профессор Киселев». Венька реально помог мне, а я в благодарность за это на него накричала. Тогда я купила килограмм любимых Вениных конфет «Мишка на Севере» — пусть слопает за нашу общую победу.
Все-таки жаль Фрейда — будь рядом с ним такой Венька, не страдал бы великий психоаналитик панической боязнью папоротников.

Анна, 19 лет.